Кого и зачем мы учим?

Психологический портрет современного ребенка и задачи образования.
Выступая перед общим собранием Медицинского общества города Портмунда  (Англия), доктор Рональд Гибсон начал свой доклад четырьмя цитатами.
Цитата первая. «Наша молодежь любит роскошь, она дурно воспитана, она насмехается над начальством и нисколько не уважает стариков. Наши нынешние дети стали тиранами; они не встают, когда в комнату входит пожилой человек, перечат своим родителям. Попросту говоря, они очень плохие».
Цитата вторая. «Я утратил всякие надежды относительно будущего нашей страны, если сегодняшняя молодежь завтра возьмет в свои руки бразды правления, ибо эта молодежь невыносима, не выдержанна, просто ужасна».
Цитата третья. «Наш мир достиг критической стадии. Дети больше не слушаются своих родителей. Видимо, конец мира уже не очень далек».
Цитата четвертая. «Эта молодежь растлена до глубины души. Молодые люди злокозненны и нерадивы. Никогда они не будут походить на молодежь былых времен. Младое поколение сегодняшнего дня не сумеет сохранить нашу культуру».
После того, как часть аудитории разразилась аплодисментами, доктор Гибсон открыл имена авторов цитат. Первая заимствована у Сократа (470–399 гг. до н.э.); вторая у Гесиода (около 720 г. до н.э.); третье изречение принадлежит одному египетскому жрецу, жившему за 2000 лет до н.э.; четвертая обнаружена совсем недавно на глиняном горшке, найденном среди развалин Вавилона. Возраст этого горшка — свыше 3000 лет. Ситуация, которая повторяется из века в век: старшее поколение, с одной стороны, преувеличивает степень отличия тех, кто приходит ему на смену, от себя самих, а с другой стороны, все изменения трактует как недостатки, видит в них только негативное.
Знакомая ситуация? Не спешите отвечать, поскольку именно нам с вами дать однозначный ответ очень сложно. Да, мы видим, чувствуем изменения и относимся к ним в большей мере негативно: «нынешние дети совсем не хотят учиться», «они ничего не знают, не читают, не интересуются»… Но мы не преувеличиваем степени наших различий. Уникальность нашей ситуации заключается в том, что дети действительно меняются. Изменения эти носят объективный, популяционный характер. И мы — педагоги, психологи, родители и просто думающие люди — не имеем права не видеть этого. Потому что дети меняются, а наша профессиональная задача остается прежней: помочь им стать счастливыми, реализоваться в своем странном, нам уже не совсем понятном и от этого немного пугающем XXI веке. А значит, нам нужно понять суть этих изменений и «настроить» все, что происходит в школе, на нового ребенка. Дети умнеют и дольше остаются детьми (появился новый умный термин — «ювенилизация»). Появляется множество видов новых зависимостей и снижается подростковая агрессия. Увеличивается число левшей в популяции, а социальные сети и иные формы виртуального общения в корне меняют представления об интимности и законах общения. Меняется тип волевой саморегуляции, и слово «надо» перестает быть универсальным мотиватором! Мы можем только наблюдать, поддерживать, беречь и помогать стать людьми. (М.Р. Битянова, Т.В. Меркулова,  Т.В. Беглова, А.Г. Теплицкая)
«Человек, который почувствовал ветер перемен, должен строить не щит от ветра, а ветряную мельницу» (Стивен Кинг).
Жить в эпоху перемен — значит быть их учеником, объективным критиком и автором. У нас у всех есть возможность узнать, что значит создавать перемены. И даже не только возможность, но и, в определенной мере, обязанность, поскольку «вещи меняются в худшую сторону спонтанно, если их не менять в лучшую сторону намеренно» (Фрэнсис Бэкон).